Учим песни Шри Чинмоя - Usha Bala Elo (music by Sri Chinmoy) Медленно, медленно расцветает заря.... В самых глубинах души сердца-стремления - Шри Чинмой Шри Чинмой считал музыку универсальным языком сердца, преодолевающим расовые, языковые и культурные барьеры. «Именно благодаря музыке, -- говорил он, -- можно в мгновение ока достичь чувства всеобщего единства». Одухотворенная музыка может поднять нас над внешними тревогами и проблемами к спокойной красоте нашего собственного внутреннего существа. Лирические и возвышенные мелодии Шри Чинмоя приносят глубокое ощущение покоя и гармонии, в котором отражается их источник.

Дивертикулит, ожирение = рак, бородавки | Доктор Мясников

Mokichi Okada.

You can see the kanji Dai Ko Myo on the 'Scroll of Light" ( Johrei Center)
Mokichi Okada (岡田茂吉 Okada Mokichi, 23 December 1882 – 10 February 1955) was the founder of the Church of World Messianity, in which he is known by the honorific title Meishū-sama (明主様, lit. "Lord of Light"). He is also the founder of Johrei, a healing ritual that claims to use "divine light" to dissolve the spiritual impurities that are the source of all physical, emotional, and personal problems.

“Yesterday I was clever, so I wanted to change the world. Today I am wise, so I am changing myself.”

“Yesterday I was clever, so I wanted to change the world.
Today I am wise, so I am changing myself.”
~ RUMI

 

 

 

Japanese Buddhist Proverbs. 会うは別れの始め"

 

 

 

"Meeting is beginning of separation – 会うは別れの始め"
Japanese Buddhist Proverbs.
Meeting is only the beginning of separation.

1. The consequence of any evil act or thought never,--so long as karma endures,--will cease to act upon the existence of the person guilty of it.

2. Buddhist nuns and priests have their heads completely shaven. The proverb signifies that it is better to correct the heart,--to conquer all vain regrets and desires,--than to become a religious. In common parlance the phrase "to shave the head" means to become a monk or a nun.

3. Regret and desire are equally vain in this world of impermanency; for all joy is the beginning of an experience that must have its pain. This proverb refers directly to the sutra-text,--Shôja hitsumetsu é-sha-jori,--"All that live must surely die; and all that meet will surely part." http://www.sacred-texts.com/"Meeting is beginning of separation – 会うは別れの始め"
Japanese Buddhist Proverbs.
Meeting is only the beginning of separation.

1. The consequence of any evil act or thought never,--so long as karma endures,--will cease to act upon the existence of the person guilty of it.

2. Buddhist nuns and priests have their heads completely shaven. The proverb signifies that it is better to correct the heart,--to conquer all vain regrets and desires,--than to become a religious. In common parlance the phrase "to shave the head" means to become a monk or a nun.

3. Regret and desire are equally vain in this world of impermanency; for all joy is the beginning of an experience that must have its pain. This proverb refers directly to the sutra-text,--Shôja hitsumetsu é-sha-jori,--"All that live must surely die; and all that meet will surely part." http://www.sacred-texts.com/

Meditation. Sri Chinmoy. Медитация . Шри Чинмой.

“When we meditate, we make our mind calm, quiet, vacant and tranquil, and we receive Light from above in infinite measure.”

Sri Chinmoy.

Шри Чинмой излагает основы и практические аспекты медитации как основного средства самораскрытия личности.

 

 «Когда мы медитируем, мы делаем наш ум спокойным, тихим, свободным и спокойным, и мы получаем Свет свыше..."

 

Шри Чинмой родился в Индии в 1931 году, а в 1964 году приехал в Нью-Йорк, США. На Западе Шри Чинмой стал  писателем. К его махасамадхи в октябре 2007 года он опубликовал более 1590 книг. 
Он обладает колоссальной, фантастической жаждой творчества.

Шри Чинмой исполняет на флейте одухотворенные композиции своего сочинения. Плавные мелодии создают мир покоя и гармонии и могут стать неоценимым сопровождением для медитации или релаксации. 

 

An Interview With Chris Marsh.

An Interview With Chris Marsh

Through contacts in Japan 10 or so years ago, Chris Marsh met some direct students of Mikao Usui and his experiences are often quoted in this regard. Here he talks about this 40 year spiritual journey which has led him from aspiring Methodist minister to shamanic Buddhist teacher. He says that we are all capable of healing the self, but often have simply forgotten how.
What was your first experience of Reiki?

The first time I studied Reiki, it was out of curiosity. Over the years I've had lots of experience of Japanese culture. But the first time I was exposed to Reiki it just wasn't Japanese. There was an odd bit of Japanese language and reference to Japanese culture, but it felt too complex, it didn't feel right, it didn't have that flavour of understated elegance (Shibumi) that is the signature of everything Japanese. I studied Reiki 1 and 2 and Master with one teacher.
What was your first experience of Buddhism?

The roots of my conversion to Buddhism were sown when I was 16 to 17 and went to Japan for the first time. My martial arts teacher there was Buddhist and I found his personality very attractive. At the time, interestingly enough, I saw my own path as something very different. And at 18 I went to university to train as a Methodist minister. While there studying theology I took a course option on comparative religion. Jiyu-Kennett, an Englishwoman who had gone to Japan after the war and become a Zen Buddhist nun was one of the visiting lecturers. She was the first woman leader of a Japanese Zen order. I was bowled over by her. I wanted what she had.

I was also questioning a lot of stuff that I was being taught, having been looking at copies of codices, and gospel documents in Aramaic and Greek. I couldn't see how what we had been taught had come from what I was reading. It was the take over of Christianity by Roman politics. I decided I didn't want to be ordained. I finished the BA in Theology and decided to become a Buddhist. 30 years down the road that is where I am now. I've mainly studied Zen but have dabbled my toes in lots of Buddhist styles. Theravada Buddhism particularly spoke to me. In the last ten years I've taken more interest in the Japanese forms of Pure Land, Tendai, Shingon.
You mentioned your Japanese martial arts teacher as a key influence in this journey?

Yes. I've studied martial arts since I was seven years old in 1959. I joined a Judo club for two years then moved to Kendo and from that to working with live sword. My first teacher was English, but I decided that the only way to go further was to go to Japan, to find someone who could teach me the sword and the way of being a Samurai. So I went to Japan in the 60s as a teenager, on my own. I didn't speak the language and I didn't have a teacher. I had to find someone and convince them I was worthy of being taught. I found the teacher and convinced them to teach me by sitting outside their dojo for five days and nights without moving. In the end he capitulated. For the first month I simply swept the floor of the dojo and washed the students' uniforms. After a month, the teacher then began to teach me. And it was he who sowed the seeds.

Martial arts have had a massive influence on me. It gave me self control. It taught me that the difference between life and death is separated by a split second. Martial arts teach you respect and discipline. It teaches you your strengths and weaknesses. You also learn about energy and the mobilisation of energy. You develop the senses that we have other than the obvious ones.
What influence has Buddhism had on your life?

Buddhism helped me to come to come to terms with events in my life in a way that I couldn't otherwise have done. It has enabled me to deal with the whole process of grief and bereavement in a very calm way. I came to a point where it was not grief or loss; it was being gratitude that those I had lost had been a part of my life.
What are your lineages in Reiki?

There are three I could claim. I could claim Usui and Suzuki san. But this is not a true lineage as she is a woman and there was a limit to what she was taught.

My true spiritual lineage has 16 names in it. Included in it is the person who I have reason to believe taught Usui. It is closer to the source, rather than closer to Usui and it is not a Reiki lineage.

My Western Reiki lineage includes Bethel Phaigh and William Rand.
What have been the major points of your journey?

Six years ago I had a eureka moment. I was initiated into a form of spiritual practice and it was all in there. I managed to go through the lineage records and found where Usui had been the student of a teacher and suddenly it all made sense.

From then on, I've followed this path. It isn't Reiki. It's older than Reiki. It has a purity and simplicity that Western Reiki doesn't have. It isn't about a three day course and being a master. It's about learning to master yourself over a number of years. That's where I am.

Trying to find out about Usui's life is like chasing shadows. He's mentioned in only a handful of public documents in Japan. Finding how he got to where he got to has been the work of the last ten years.
Does it matter what type of religious practice Usui followed?

I think Usui managed to distil the elements of Tendai and Shingon Buddhism. At the time of Usui and to a certain extent now, sectarianism in Japan meant nothing. You could be Shinto and Buddhist for example. There's no paradox. You hedge your bets. The differences between Shingon and Tendai are subtle. Shingon is more mystical. Tendai was the state religion; it had more ritualistic trappings. There's a difference between methods and personalities, that is between Kukai and Saicho. But they both learnt from the same people and studied at the same places.

But temple Buddhism is not living Buddhism. True Buddhism is what people experience every day in the teacher student relationship where the teachings are given. The essence of where Reiki came from is in the practice that still continues where Buddhism and Shinto and shamanism meet.

I don't think that Usui was an extraordinary man. I believe he was an ordinary man who had extraordinary experiences. In the same we don't become special because we practise Reiki, we're special anyway.
What, to you, is the essence of Reiki?

To create balance where there is chaos.

Getting to know yourself is the heart of everything. It's the heart of Reiki. Ego has no place in Reiki, if there is no stability, calm, peace, then leave.

Of course, when you lift the lid on yourself you can find a can of worms. But you can also find lots of things there that you can change.
What is the essence of a Reiki practitioner?

There is a perception that a Reiki practitioner is a healer and I would dispute that. The Reiki practitioner is a facilitator of healing. We can muddle the role of the Reiki practitioner and wilfully misunderstand it.

It is the client who heals themselves in combination with their nature. The Reiki practitioner helps gives permission for this. People are often accustomed to look outside for solutions. Reiki practitioners give them permission to look within and heal the self. We are all capable of healing ourselves. We've just forgotten how to do it.

If a practitioner has the attitude you've come to me and I'm going to help you make it better' they create karma. None of us has the right to interfere in any one else. Everything we do in life has an effect.

Our job is to be open, to facilitate, to guide, but not to do. When a person messes around with somebody's energy they can create transference and clients can develop inappropriate attachments.

There's a really good story about a Zen teacher.

This teacher has a garden in temple. There are monks and students from America. The teacher wanted to move a rock which had been there for 1000s of years. The monks and students tried to move it but had no chance.

The students went away for a break. When they came back the rock had moved. They could see the tracks they rock had taken and asked the teacher how he had done it. His reply was simple: I asked the rock to move.
How would you define energy?

Energy is what makes everything. Bricks, mortar, trees, animals. The whole planet, the power behind creation,.

It's the driving force and cohesive force behind everything. By all means learn how to use it. Learn from someone who knows how to do it, correctly and safely. When we step into the energetic world, we step into the place where things are created.
What do you teach at the moment?

Buddhism. Shamanic Buddhism. It's a tradition that goes back to the roots of Buddhism in Japan and that combines elements of Buddhism and Shinto. It's hard work and parts of the practice are physically demanding. Quite a lot of the teaching and practice wherever possible is done outside in nature.

The teachings are a direct transmission. Nothing is written and it's not a step ladder.

This is the opposite. It's a fluid practice. There are no levels or set hoops. There is an awareness of the relationship between teacher and student. Two students who start at the same time will grow in their own way and at their own speed and their practice will be individual to them and reflective of their individual gifts. It eradicates one-upmanship.

People can be taken a long way out of their comfort zone but it is a huge lesson in awareness, that whatever we do affects our world and our environment. We work with the elements with the Self as the sixth and final element. Everything you do has to be done in a state of awareness.
How would you relate all this to Reiki?

I would say that whatever people do in Reiki and in life should be done from a point of compassion. That it is important that don't mix up the needs of other people with your own desires. The compassionate thing is to sit and listen and create a space in which the person can just be. People can find life a struggle. You just create an environment in which they can be. They can sit and relinquish the pressure that makes life uncomfortable for them. Hopefully they can see what they need to change.
What do think should be included in Reiki training?

An understanding that sometimes not doing anything is the correct action. And the idea that when we give Reiki the only intention should be that the client gets whatever they need and not what we think they need. If it's not broken, don't fix it.

The politics and infighting and sectarianism and protectionism that we see in modern Reiki fills me with sadness. They're not what it's all about. There are too many people with a heavy financial, emotional and personal investment in their version of the truth.

Something that really gets to me is the fact that people treat Reiki as something that can be bought and sold. Personally I feel it's immoral to charge money for spiritual training. I don't think people should be asked to pay for enlightenment. It goes against the ethos. People who treat Reiki and new forms of Reiki as just another business are no better than merchants. To me, they are devoid of all spirituality.
What is the most extraordinary thing you have ever seen?

Probably the most important and significant thing was when I was teaching a group and managed to get them to see that when they gave Reiki to someone they didn't have to physically do anything. That the intention, “That the person get whatever they need� was sufficient.

You do find people who are healers, who are capable of simply impossible physical feats and who can transcend the usual and normal. I feel it's because they open a gateway within, between themselves and every other living form, and that gateway enables them to perceive things, and take action, in a very different way.
http://reikicouncil.org.uk/Reiki-Interview-with-Chris-Marsh.php

Комментарии

•  

   

  Caroleanne Block Many, many thanks for this interview with Chris Marsh. I was privileged to receive a weekend of Chris Marsh's practise of 'The Usui Teate Teachings' in 2005 through a friend of mine who, at the time, was the Vice-Chair of the UK Reiki Federation. These teachings were not well understood, or generally 'accepted' at the time. I have shared your post in our Reiki Masters Group Weberg. Namaste 🙏

Tonglen.

Tonglen.
Tonglen is Tibetan for 'giving and taking' (or sending and receiving), and refers to a meditation practice found in Tibetan Buddhism.
Practice

In the practice, one visualizes taking in the suffering of oneself and of others on the in-breath, and on the out-breath giving recognition, compassion, and succor to all sentient beings. As such it is a training in altruism.

The function of the practice is to:

reduce selfish attachment
increase a sense of renunciation
purify karma by giving and helping
develop and expand loving-kindness and bodhicitta

The practice of Tonglen involves all of the Six Perfections; giving, ethics, patience, joyous effort, concentration and wisdom. These are the practices of a Bodhisattva.

The Dalai Lama offers a translation of the Eight Verses in his book The Path To Tranquility: Daily Meditations.
Practical aspects on this meditation

Pema Chödrön gives tonglen instruction in as follows:

"On the in-breath, you breathe in whatever particular area, group of people, country, or even one particular person... maybe it’s not this more global situation, maybe it’s breathing in the physical discomfort and mental anguish of chemotherapy; of all the people who are undergoing chemotherapy. And if you’ve undergone chemotherapy and come out the other side, it’s very real to you. Or maybe it’s the pain of those who have lost loved ones; suddenly, or recently, unexpectedly or over a long period of time, some dying. But the in-breath is... you find some place on the planet in your personal life or something you know about, and you breathe in with the wish that those human beings or those mistreated animals or whoever it is, that they could be free of that suffering, and you breathe in with the longing to remove their suffering.

And then you send out – just relax out... send enough space so that peoples’ hearts and minds feel big enough to live with their discomfort, their fear, their anger or their despair, or their physical or mental anguish. But you can also breathe out for those who have no food and drink, you can breathe out food and drink. For those who are homeless, you can breathe out/send them shelter. For those who are suffering in any way, you can send out safety, comfort.

So in the in-breath you breathe in with the wish to take away the suffering, and breathe out with the wish to send comfort and happiness to the same people, animals, nations, or whatever it is you decide.

Do this for an individual, or do this for large areas, and if you do this with more than one subject in mind, that’s fine… breathing in as fully as you can, radiating out as widely as you can."

While this might seem like an outrageous thing to do – breathe in suffering and breathe out joy, part of the practice is to work with habitual patterns of mind and "develop the psychological attitude of exchanging oneself for others," as Chogyam Trungpa Rinpoche writes in Training the Mind and Cultivating Kindness.

Taking onto oneself the suffering of others and giving happiness and success to all sentient beings seems a heavy task, especially for a beginner in the practice. It might be appropriate to start out with smaller issues, like working with oneself to increase one's own well-being, increasing harmony in the family, open one's own mind to communicate better with other people or just finding more peace in doing the necessary daily chores. This is an area where it might be easier to experience some success in order to be able to go on with taking on the unhappiness or conflicts among other people, even though the principal aim is to develop one's own selfless and empathic qualities more than or at least as much as creating a real difference for others. The principle of taking in the suffering or disharmony on the in-breath and spreading an antidote of joy, harmony or peace of mind (or whatever might be needed in the specific case) on the out-breath is the same as described above. It is also a good option to use a small pause after the in-breath to convert the suffering or disharmony to the positive antidote which is to be breathed out.

Taking on suffering does not really mean to burden oneself with the misery of the world, but rather to acknowledge its existence and accept it. This makes it possible to increase one's own peace of mind at the same time as taking suffering or disharmony in, so there is less contradiction as there might seem to be.

The Reiki Kyogi ( Principles) by Hyakuten Inamoto

Моя каллиграфия Принципов Рейки. My learning calligraphy. "When the mind is correct - the brush is correct."

"The secret method"
Секретный Метод ( имеется ввиду привлечения счастья) писала с японских Принципов Рейки.

                                                     
                               

"Today only. " "Kyo dake wa" . Именно сегодня.

                                         

"Ikaruna". "Dont be angry." "Не злись" Рейки принцип. Reiki principle.


                                 

 

Принцип Рейки. "Не беспокойся."

"Do not worry " Shinpai su na.

"Kansha shite" "Будь исполнен благодарности. " Принцип Рейки. 

Gyo o hage me. Добросовестно выполняй свою работу. Или усердно трудись.
Work with diligence.

Hito ni shinsetsu ni. Be good ( kind, compasionate).
Будь добрым , сострадательным.

Будь добр к людям ( другим). Принцип Рейки.

 

The Best Places in Toyama | japan-guide.com

Особые знания древних о которой знают только избранные. Тайна пятого из...

"Секретные территории": "Разум. Запретные знания" 99 выпуск

Простой Способ Начать Медитировать с Нуля. Как правильно медитировать? Медитация не только уменьшает уровень стресса и улучшает физическое состояние, но и является отличным упражнением для мозга. Если вы хотите изменить свою жизнь к лучшему, улучшить состояние здоровья и попробовать медитацию, но не знаете, с чего начать, это видео как раз для вас. Наше простое руководство для начинающих научит вас основам медитации.

Heart Sutra Study_Day 1- Haramitta

How to brush the love kanji in Japanese calligraphy

Сутра сердца. Heart Sutra. 般若心経

«Праджняпарамита хридая сутра» (санскр. प्रज्ञपारमिता हॄदयसूत्र, Prajñāpāramitā Hridaya Sūtra кит.  般若波羅蜜多心經,   яп. 般若心経 хання сингё:) «Сутра сердца совершенной мудрости» или просто «Сутра сердца» — один из самых известных первоисточников буддизма Махаяны.

«Сутра сердца» является изложением буддийских идей совершенной мудрости и относится к наиболее коротким буддийским сутрам. Один из переводов на русский содержит 22 предложения. Наряду с «Алмазной сутрой», «Сутра сердца» является основным образцом буддийских первоисточников периода создания буддийской литературы «совершенной мудрости». Несмотря на то, что в ней содержится мантра, она затрагивает последнюю, тантрическую фазу развития литературы подобного рода. 

Изучению «Сутры сердца» уделяется особое внимание в восточно-азиатском буддизме, в частности в школах чань (дзэн) Китая, Японии, Кореи и Вьетнама. Особое значение эта сутра имеет для японской школы Сингон, основатель которой, Кукай, написал к сутре комментарии; а также для различных школ тибетского буддизма.

 Некоторые исследователи считают, что «Сутра сердца» была создана в Китае и позже переведена на санскрит. Однако, большинство учёных склоняются к мнению, что именно версия на санскрите является оригинальной, несмотря на то, что китайский перевод сутры оказал намного большее влияние на школы буддизма.

Содержание.

 

Сутра в основе своей описывает учение бодхисаттвы Авалокитешвары, который в данном контексте представляет добродетель праджни (мудрости). Его оценка феноменов полностью лежит в русле учения о пяти скандхах.
Авалокитешвара обращается к Шарипутре, который в сутре представляет раннюю буддийскую школу «совершенной мудрости». Бодхисаттва особенно подчёркивает, что «форма — это пустота, а пустота — это форма» (色即是空，空即是色) и провозглашает скандхи равно пустыми.
После этого Авалокитешвара говорит о некоторых наиважнейших буддийских догматах и поясняет, что они суть простые объяснения реальности, но не сама реальность, и потому не являются истиной в высшем значении этого понятия. Другими словами, буддист не может опираться на слова или традиционные догмы учения. Бодхисаттва, как архетипический буддист, опирается на совершенство мудрости, которая воспринимает вещи такими, какие они есть на самом деле, то есть, воспринимает реальность напрямую.
Эта совершенная мудрость сосредоточена в мантре «Сутры сердца», называемой также махамантрой:

गते गते पारगते पारसंगते बोधि स्वाहा — гатэ, гатэ, парагатэ, парасамгатэ, бодхи, сваха.

которая означает полное избавление от иллюзий и приветствует просветление.
Особенностью этой сутры является то, что учение исходит не из уст самого Будды (что является традиционным для всех сутр); вместо этого Будда лишь подтверждает правильность выводов Шри Авалокитешвары в отношении праджняпарамиты.


 僅か300字足らずの本文に大乗仏教の心髄が説かれているとされ、複数の宗派において読誦経典の一つとして広く用いられている。

 

 

 

 

「GENDAI REIKI HO / HIROSHI DOI」【JPN/ENG】 Trailer. The album includes 10 techniques and medications for effective practice of Gendai Reiki Ho.

Gendai Reiki Ho - Hiroshi Doi

Gendai Reiki Ho - Hiroshi Doi

Рейки используют в лучших госпиталях мира.

(Информация подготовила  и  перевела  Веберг  Татьяна,  источник  ниже.)

 19 мая  2016  год.

Рейки используют в лучших госпиталях мира.
Вот (неполный) перечень примеров и фотографий из больниц в США, Англии и Аргентины:
Большое спасибо за информацию. Статья Франка Doerr:
Рэйки в больницах по всей территории США
Медсестра Мэрилин Veiga использует Рэйки в престижной частной больнице в Манхэттене
Рейки является частью терапии комплементарной и альтернативной медицины и используется в больницах по всему миру. Во многих больницах в Соединенных Штатах все больше и больше экспертов в области здравоохранения являются практикующими Рэйки. С помощью Рэйки сокращается время реабилитации и улучшается условия госпитализации. Постоянно растет число врачей, включая врачей, медсестер, психологов, психотерапевтов и других специалистов в области здравоохранения.
Вот (неполный) перечень примеров и фотографий из больниц в США, Англии и Аргентины:
Рэйки в Allegheny General Hospital
Vielen Dank für die Informationen.
Artikel von Frank Doerr:
Reiki in Krankenhäusern in den USA
Krankenschwester Marilyn Veiga gibt Reiki in einem angesehenen privaten Krankenhaus in Manhattan
Reiki ist Teil von Therapien der komplementären und alternativen Medizin und wird in Krankenhäusern auf der ganzen Welt eingesetzt. In vielen Krankenhäusern in den Vereinigten Staaten werden immer mehr Gesundheitsexperten Reiki-Behandler. Durch Reiki verkürzen sie die Rehabilitationszeiten und verbessern den Krankenhausaufenthalt. Die stetig wachsende Zahl der Behandler umfasst Ärzte, Krankenschwestern, Psychologen, Psychotherapeuten und andere Angehörige der Gesundheitsberufe.
Hier eine (unvollständige) Liste mit Beispielen sowie Fotos aus Krankenhäusern in USA, England und Argentinien:
Reiki im Allegheny General Hospital
http://www.reiki-land.de/…/reiki-in-krankenhaeusern-in-den-…

Рейки презентации.

У меня появилась возможность и время проводить Рейки презентации по скайпу. Я расскажу вам о искусстве Рейки, которое пришло к нам из Японии. Основан метод в 1922 году Микао Усуи сенcеем . В 1937 году Рейки метод распространился по Америке, позже по всему миру. Рейки метод относится к категории : "альтернативная медицина", на Западе применяется также термин «Комплементарная и альтернативная медицина». Если методы альтернативной медицины используются совместно с общепринятыми, такую практику называют комплементарной медициной (от англ. complementary — дополняющий; дающий хороший результат в совокупности с чем-либо другим. Рейки используют с классической медициной , что способствует скорейшему выздоровлению или поддержанию здоровья во время болезни, после операции, во время восстановительного периода.
На презентации я отвечу на ваши вопросы , при желании вы можете прийти ко мне и получить сеанс Рейки, а также пройти обучении на 1, 2, 3 ступени.
Японские методы оздоровления имеют положительный эффект, у японцев есть чему поучиться, среди них много долгожителей.
Презентации вероятно буду проводить по выходным. Желающие могут связаться со мной. Это очень удобно не стоит тратить время на дорогу, после презентации вы можете решить интересен вам этот метод , думаю каждому важно - забота о здоровье и профилактика.
Приглашаю всех желающих. Рейки терапевт/ учитель Татьяна Веберг. Мой тел. 45071675

AHNA Lancaster, PA: Reiki in Hospitals - Helene Williams BSN, RN Sep 2016 . A presentation on Reiki in Hospitals by Helene Williams BSN, RN, Given at the September meeting of the AHNA Lancaster Chapter.

00020.MTS Reiki

00022.MTS Reiki. Life with Reiki.

Нита Мокану о работе Рэйки с прошлым . Рэйки, Рейки, Reiki

Рэйки: Нита Мокану о Рэйки Теате.

Рэйки: Нита Мокану о Гендай Рэйки Хо. Нита Мокану Рейки Мастер/ учитель расказывает об организации Гаккай , о Рейки/учителе Хироши Дой , о Котодамах, о создании Символов Рейки, интересно.

План похудения от доктора Мясникова.

Мастер Нита Мокану о Рэйки. В Норвегии Мастер/ учитель Рейки имеeт дополнительную профессию, например президент известной международной организации " The Reiki Network" 25 лет работает физиотерапевтом, есть медсестры, которые используют Рейки ( в личной практике) , ветеринарные врачи, массажисты, психологи, психотерапевты, инструктор йоги, у меня 2 диплома спатерапевта и 7 сертификатов массажиста ( различные техники). В медицине Рейки метод пока не используют в Норвегии , но есть общество целителей.

Invitation from Tadao Yamaguchi sensei

Интуитивное Рейки.

"Устраните причину,
тогда пройдет и болезнь"
Гиппократ

    В  практике  Рейки  важно  применять  медитацию  и  японские  техники,  Кэнёку,  Бёсэн,   одна  из  важных  техника      Рэйдзи -  Хо    ,  которую  нужно  практиковать  постоянно.
  Я  не  знаю  почему  в  Рейки  Усуи  Шики  Риохо  не  используют  медитацию  Гассё,   Бёсэн,  Кэнёку,  Рэйдзи -  Хо .  Таката  сэнсей знала  эти  техники.
  Микао  Усуи  сенсей  уделял  огромное  внимание  технике  Рэйдзи - Хо ,  эту  технику  практиковали   на  встречах целителей  перед  проведением  сеанса  исцеления.
  Технику  знают  многие.  Но  может  не  все  пpактикуют.  Эта  техника  важна  для  развития  интуиции,  определения   заблокированных  мест  в  энергетической  сиcтеме  человека.  Там  где  не  проходит  энергия,   может  образоваться  болезнь.  Но  причина  может  быть  быть  в  другом...
  Вот  это  очень  важно  определить  и  понять.
  Понять  нелегко,   поэтому  практика  ,  опыт  поможет  нам  в  этом.  Чем  больше  вы  практикуете,  тем  больше  развиваете  икусство  исцеления . 
 Некоторые  практикующие  редко  проводят  дистационные  сeансы ,  поэтому  их  опыт  исцеления  меньше  развит   ,  чем  у  тех,  кто  посылает  Рейки  животным  или  людям  каждый  день.  Не  ленитесь,  развивайте   свои  способности.
 Таката  сенсей  и  её  учитель  Чуджиро  Хаяши  сенсей  обладали  даром  интуиции,  я  думаю  что  этот  дар  пришел  с  опытом.
  Продолжение  к статье  напишу  позже ,  истории  из  жизни  Такаты  сенсей  и  её  даре  исцеления.

Краткая информация для тех, кто не знает что такое Рэйки.

 

 

Краткая информация для тех, кто не знает что такое Рэйки. Написать и рассказать о Рэйки можно очень много, это я делаю для желающих на презентации, очень много людей ничего не знают об этом методе. В основе системы лежат 5 духовных принципов Рэйки, которые практикующие интегрируют в свою жизнь. В практике Рэйки используют японские техники исцеления и медитацию Гассё.

Рэ́йки (яп. 霊気), Рейки — вид нетрадиционной медицины, в котором используется техника так называемого «исцеления путём прикасания ладонями» (англ. palm healing). Профессионалами иногда классифицируется как вид «восточной медицины».
Слово «Pэй kи» состоит из двух иероглифов: "Pэй" и "ки." В японском "Pэй" имеет значение вселенная, дух, душа. "Ки "означает энергию. В англоязычных странах "Pэйки" иногда называют «универсальной жизненной энергией»

Официальной датой создания системы Усуи Рэйки является 1922 год. Именно в этот период Микао Усуи основал целительское общество в Токио. Он назвал его Усуи Рэйки Риохо Гаккай, , что означает Общество Усуи целительской системы Pэйки. Микао Усуи стал первым его президентом. После его смерти на этом посту его сменили ближайшие ученики и последователи. Созданное Микао Усуи общество Pэйки существует в Японии и по сей день.
В основе системы Микао Усуи лежат знания и традиции восточной медицины. Большое влияние на будущую систему оказало изучение практик синтоизма и буддизма. Некоторые техники, описанные Микао Усуи в своём руководстве по целительству, были известны задолго до создания системы Усуи.

15 декабря 2016 г.  Татьяна  Веберг  Рейки  Мастер/  учитель.

 

ИНИЦИАЦИЯ - это САМОЕ ГЛАВНОЕ В РЕЙКИ. Initiation - is the most important in Reiki.

   Прежде  чем идти на  обучение  правильный выбор  учителя - это  самое важное.     Не  будет правильно  проведена инициация, Рейки  работать не  будет. ИНИЦИАЦИЯ - это  САМОЕ ГЛАВНОЕ  В  РЕЙКИ.  www.reikibodhi.com
Что ещё нужно знать о  инициации в  Рейки.  Инициацию  в  Рейки проводит Мастер/ Учитель, который  сам  соответственно инициирован также Учителем  Рейки,  а не который  выучил процесс по книгам или  интернету.  Многие люди экономят на обучении и часто имеет инициацию дистационно, по скайпу.  В традиционной практике Рейки - это недопустимо. Посвящение в  Рейки не  делает  нас лучше других, оно помогает нам быть в контакте  с духовной энергией Вселенной.
Подготовка студента к ИНИЦИАЦИИ. 
Практика Рейки начинается с инициации или посвящения в Рейки,которая длится около10мин. Учитель инициирует своего студента,  предварительно подготовив и обьяснив,  как она будет проходить.
После прохождения инициации жизнь людей начинает постепенно меняться к лучшему:происходит медленное расширение сознания человека,  открывается сердце для безусловной любви,  меняется отношение к миру,  людям,  развивается интуиция,  человек находит свой жизненный путь,  иногда меняется круг общения.  Рейки ведет человека по пути жизни,   к самосовершенствованию и духовному развитию. 

 

What is Reiki? | A Short Film

Разница между гордостью и любовью к себе. Ошо. Любовь свобода одиночество.

Александр Мещеряков: «Японская телесная культура». Лекция Александра Мещерякова «Японская телесная культура» Что думали японцы о своем теле? Во что они одевались? Почему они полагали, что нужно жить долго? Чего они стеснялись и чем гордились? Как лечились и как закалялись? Как представления о теле влияли на ход истории и какую роль они играли для сохранения национальной идентичности? На все эти вопросы даст ответ известный исследователь японской истории и культуры Александр Мещеряков. В его лекции будут представлены результаты первого в мировой японистике комплексного исследования истории трансформации представлений о теле. Александр Николаевич Мещеряков - российский историк, японист, литератор, главный научный сотрудник Института классического Востока и античности (ИКВИА) НИУ ВШЭ. http://roerichsmuseum.ru

Tokyo city | Japan

ॐ Кацуки Сэкида — Практика дзэн (аудиокниги по саморазвитию, дзен-буддизм)

Религиозные воззрения самураев. Дзен-буддизм учил человека не цепляться за жизнь и не бояться смерти.

Rokuon-Ji Zen Buddhist Temple - Japan - 1958.  (https://www.gettyimages.no/)

Одновременно с расцветом японского феодализма и выделением сословия самураев в Японии начало распространяться учение одной из наиболее влиятельных и популярных впоследствии сект буддизма — дзен, или дзенсю. В переводе с японского «дзен» означает «погружение в молчаливое созерцание», овладение внешними и духовными силами для достижения «просветления». Основателем секты дзен (кит. — «чань», санскр. — «дхьяна») считается буддийский священник Бодхидхарма (яп. Бодай Дарума), который проповедовал своё учение сперва в Индии, а затем в Китае. Из Китая на Японские острова дзен-буддизм принесли два буддийских патриарха Эйсай (1141- 1215гг.) и Доген (1200 — 1253 гг.). В конце XII в. в стране уже началась его проповедь.

 Бодхидхарма.

Вслед за признанием представителями правящих кругов феодальной Японии учение дзен стало быстро распространяться среди сословия самураев — опоры правительства сёгуна. Принятие дзен сословия воинов было закономерным. 
До становления системы сёгуната воины практиковали поклонение господствующему в пределах «священной земли» (дзёдо) — буддийского рая — будде Амида (Амитабха).
Идея амидаизма, или учения буддийской секты «дзёдо», была крайне проста.
 Секта «дзёдо» была основана в Японии буддийским монахом Хонэн-сёнином в XII в. Учение этой секты получило широкое распространение в основном среди народных масс, которые верили в возрождение после смерти в раю. 
 «Дзёдо» завладела передовой позицией среди других сект буддизма в Японии и насчитывала 30% всех буддийских храмов, священников и приверженцев) и была крайне проста. Суть его заключалась в постоянном повторении имени Амида («Наму Амида буцу!» — «Преклоняюсь перед буддой Амида!»).
Любому человеку, по толкованию монахов «дзёдо», каким бы он ни был — плохим или хорошим, для «спасения» (для «будущего рождения») достаточно было только без конца повторять эту молитву. Однако с превращением самурайства в политическую силу в период Камакура и началом его развития как сословия феодального общества простое взывание к будде Амида, не развивающее в воине ничего, кроме безволия и пассивности, стало недостаточным. Самурай должен был настойчиво воспитывать волю, акцентировать внимание на самообладании и хладнокровии, которые были необходимы воинам-профессионалам в междоусобных войнах, экспедициях против айнов, борьбе с аристократией Киото и при усмирении крестьянских восстаний. Вот в это время и вышли на сцену проповедники дзен, которые доказывали, что постоянная работа над собой, умение выделить суть любой проблемы и сосредоточиться на ней, невзирая ни на что идти к цели имеют большое значение не только в монашеской, но и в мирской жизни. С этого времени дзен-буддизм стал духовной основой сословия воинов; число адептов, исповедовавших его учение, неуклонно возрастало.
В последующем дзен-буддизм непрерывно развивался. (В историческом плане отношения между дзен-буддистами и сословием воинов начали при регентах Ходзё в Камакура. Эйсай — первый дзен-буддийский священник — не мог рассчитывать на успех в распространении дзен в Киото, где были сильны секты «тэйдай» и «сингон», пользовавшиеся покровительством императорского дома и аристократии. В Камакура такого рода трудностей не существовало, так как влияние киотского высшего дворянства и поддерживаемых им сект на этот город не распространялось, что обусловило успех дзен-буддизма в среде самураев домов Тайра и Минамото).

Одной из основных причин, привлекавших самураев к учению дзен, была его простота. Согласно доктринам дзенсю, «истина Будды» не поддаётся передаче в письменном или устном виде. Любые дидактические пособия или комментарии не могут содействовать раскрытию истины и поэтому ложны, а средства анализа, сравнения или поэзии при комментирования учения порочные. Дзен выше словесного выражения и «коль скоро оно будет ограничено словами, то уже потеряет все свойства Дзен».
Отсюда и тезис теоретиков дзен-буддизма, что дзен якобы не может рассматриваться как учение, так как логическое познание мира невозможно. Достижению желаемого способствует только интуиция, которая посредством созерцания и может привести к постижению «истинного сердца Будды».

Таким образом, самураю совершенно не требовалось отягощать свой ум изучением религиозной литературы. Тем не менее, несмотря на принципиальное отрицание книг, письменных предписаний и толкований, секта «дзен» пользовалась книгами и буддийскими текстами для пропаганды своего учения.
Это противоречило положению о чисто интуитивном познании истины. Так или иначе самураю приходилось вникать в философию дзен-буддизма либо самостоятельно, либо при помощи наставника школы (секты), так как каждый человек в отдельности не мог самостоятельно уловить суть дзен, не имея о нём представления.

Дзен-буддизм нравился самураям выработкой у них самообладания, воли, хладнокровия — качеств, столь необходимых для воина-профессионала. Большим достоинством самурая считалось не дрогнуть (внешне и внутренне) перед неожиданной опасностью и сохранить при этом ясность ума и способность трезво мыслить, отдавая себе отчёт в своих поступках и действиях. На практике самурай должен был, оставаясь «неотягощённым телесно или душевно», обладая железной силой воли, идти прямо на врага, не смотря назад или в сторону, для того чтобы его уничтожить и это всё, что от воина требовалось. В то же время дзен учил человека быть невозмутимым и сдержанным во всех жизненных ситуациях. Исповедующий дзен-буддизм обязан был не обращать внимание даже на оскорбления, что было очень нелегко для представителей «благородного» сословия.

В сочетании и связи с самодисциплиной находилось и другое качество, прививаемое воинам дзен, — беспрекословное подчинение господину и военачальнику. Множество историй и рассказов феодальной Японии повествует об этой особенности средневековых японских рыцарей. В одной из старинных повествований рассказывается о некоем даймё, который вместе с остатками разбитой неприятелем дружины оказался в безвыходном положении — на краю высокой скалы, окружённым со всех сторон самураями врага. Не желая сдаваться в плен на милость победителя, даймё решил погибнуть, как подобает всякому мужественному воину. «За мной!», — вполголоса сказал князь и бросился в пропасть. Все самураи немедленно последовали примеру своего господина, ни на минуту не задумываясь над приказом военачальника. Подобная лёгкость, совершенное спокойствие и душевная ясность в расставании с жизнью также были обусловлены воспитанием по системе дзен.

Бытие в существующем мире признавалось дзен буддизмом лишь видимостью, а не действительностью. (такое отношение к действительному миру выражалось словами: «Сики-соку-дзэ-ку» — «Всё в этом мире иллюзорно»). Внешний мир, по буддийским представителям, иллюзорен и эфемерен, он только проявление всеобщего «ничто», из которого всё рождается и куда всё уходит, а жизнь в нём дана людям на время и подлежит возвращению (причём это может случиться в любой момент). Поэтому дзен-буддизм учил человека не цепляться за жизнь и не бояться смерти. Именно это презрение к смерти и притягивало к дзен самураев.

Концепция непостоянства всего существующего, эфемерности и призрачности (мудзё), выработанная в Японии под непосредственным влиянием буддизма, связывала в то же время всё кратковременное с понятием прекрасного и облекала это недолговечное текущее мгновение или очень непродолжительный отрезок времени (цветение вишни и опадание её лепестков, испарение капель росы после восхода солнца с поверхности листа и т.д.) в особую эстетическую форму. В соответствии с этим тезисом и жизнь человека считалась тем прекраснее, чем она короче, особенно если это «ярко» прожитая жизнь. Отсюда и не боязнь смерти, «искусство умирать».

Другой составной элемент в теории «лёгкости смерти» был обусловлен влиянием конфуцианства. Нравственная чистота, чувство долга, дух самопожертвования ставились на недосягаемую высоту. Японца учили ради императора, господина, нравственного принципа жертвовать всем. Смерть во имя исполнения долга считалась «настоящей смертью».

Самураи, воспользовавшиеся догмами буддизма и конфуцианства, приспособили их к своим профессиональным интересам. Этика и психология самурайства ещё больше усилили акцент на героике смерти, духе самопожертвования ради высшего идеала воина — служения господину, окружили смерть ореолом славы. В период междоусобных войн был выработан особый культ смерти, с которым был тесно связан описанный выше обряд самоубийства путём вскрытия живота — харакири. Обусловлено это было тем, что воин профессионал постоянно находился на грани жизни и смерти. Поэтому самурай культивировал в себе не боязнь смерти и пренебрежение к земному существованию.

Отложило отпечаток на воззрение о смерти и то положение буддизма, по которому жизнь вечна и смерть — лишь звено в бесконечной цепи перерождений, при которых каждое живое существо возрождается к жизни через определённый промежуток времени. Смерть индивидуума, по рассуждениям буддистов, не означала конца существования его в будущих жизнях. Поэтому человек должен был безропотно подчиняться «великому закону возмездия», своей карме (го), т.е. судьбе, определённой степенью греховности в прошлом существовании, не выражать неудовольствия жизнью.

Этим объясняется гибель многих воинов на полях сражений с улыбкой и словами буддийской молитвы на устах, это же повлияло и на формирование «этикета смерти», который обязан был знать и исполнять каждый самурай.
Согласно этому этикету, который постоянно культивировался в семейной и социальной сфере, человек должен был умирать невозмутимо, как бы засыпая, имея благочестивые мысли и с улыбкой на лице. Стоны, нежелание умереть и расстаться тем самым с близкими и своим существованием расценивались как нарушение «этикета смерти» и осуждались. 
Дзен-буддизм воспитывал такое отношение к вопросам жизни и смерти, при котором отсутствовали собственное «я», страх перед гибелью и осознание своих выгод и невзгод.

Прямую выгоду из подобного отношения к смерти извлекали феодалы, на службе у которых находились самураи. Человек, не боявшийся смерти, беспредельно преданный своему сюзерену, захваченный идеей духовного подвига, лучше, чем кто-либо, мог быть воином. Это — идеал солдата. Таким человеком легко управлять в бою, он никогда не сдаётся в плен, честь самурая не позволит ему отступить и обратиться в бегство, приказ военачальника для такого воина — закон, и он будет стараться выполнить его любой ценой, дабы не покрыть позором и бесчестьем своё имя и имя своего рода.

Основы учения дзен были использованы самурайством в качестве источника кодекса морали японских воинов — бусидо.
Война во имя интересов сюзерена считалась самураями выполнением дзеновского учения: «превращением высшего идеала в дело». Бусидо было почти идентичным доктрине дзен о смерти и жизни; оно, так сказано в «Хагакурэ«, являлось и признавалось рыцарством как «учение о прямом, бесстрашном стремлении к возвращению в вечность».

Однако, несмотря на согласованность догм буддизма и самурайской этики, между ними существовали и противоречия. Как известно, буддизм категорически запрещает всякое убийство. Оно считалось одним из пяти «великих» грехов, куда входили убийство, воровство, прелюбодеяние, ложь и пьянство.
Тем не менее феодальная жизнь требовала как раз обратного: постоянного нарушения этой заповеди. Японские феодалы, естественно, не хотели и не могли изменить свою социальную природу и поэтому вынуждены были уделять известное внимание различным видам :искупления: своего жизненного пути, на котором убийства как бы носили характер «профессионально-бытовой необходимости». Формами такого «искупления» были щедрые пожертвования храмам, пострижение в монахи, обращение к духовенству для исполнения поминальных и умилостивительных треб.

Очень велико было также значение дзен в военно-спортивной подготовке самураев. Решающая роль при фехтовании, стрельбе из лука, борьбе без оружия, плавании и т.д. отводилась японцами не физическому, а духовному состоянию человека.

 Психологическая уравновешенность и самообладание, выработанные дзен, являлись здесь преобладающими. Основным методом (путём к познанию истины) в обучении по системе дзен была медитация (дзадзен) — созерцание в положении сидя, в совершенно спокойной позе со скрещенными ногами, без каких либо мыслей. Для медитации обычно выбирались сад или помещение, из которого по возможности уносили предметы, могущие помешать практикующемуся, отвлекающие его.

Разными школами дзен-буддизма были выработаны различные правила поведения во время дзадзен, однако основным при созерцании считалась тренировка лёгких, обучение размеренному дыханию, что содействовало «самоуглублению» и воспитанию «выдержанности и терпения».

После этой первой ступени к просветлению, когда дыхание становилось ровным, голова освобождалась от притока крови и мозг человека освобождался от всяких мыслей (такое состояние называлось «мусин»), практикующийся, по утверждениям дзеновских монахов, мог уже достичь муга (отсутствие «я»), другими словами, выйти за пределы собственного бытия, осмысления своего существования. На человека, пребывающего в подобном состоянии самоуглубления, по учению школы дзен-сото, могло внезапно снизойти просветление (сатори).

Другим путём к «истинному прозрению» был коан — вопрос, задаваемый наставником дзен ученику. Этот метод практиковался школой риндзай.
 Вопросы учителя должны были возбудить интуицию ученика или, иными словами, вызвать сатори. От какой бы то ни было логики и связности в ответе на коан необходимо было освободиться, ибо это мешало вхождению в состояние «бессмыслия». При полном отсутствии мышления во время вопросов и ответов (мондо) могло наступить «просветление».

Вслед за неожиданным подъёмом влияния христианства последовало ещё более быстрое его искоренение, обусловленное опасениями сёгунов в связи с проникновением в страну иностранцев, которое таило в себе смертельную опасность для существовавшего тогда государственного строя.

В некоторых случаях для достижения сатори наставниками использовалась «шокотерапия»: удар палкой, толкание в грязь, щипки за нос и т.д. Такая практика рассматривалась иногда некоторыми теоретиками дзен как средство для наступления «просветления» при учебном фехтовании на самурайских мечах (например, удар тренировочным мечом).

В идеале считалось, что человек, испытавший сатори, внешне не должен был измениться, однако у него вследствие сильного психологического стресса появлялся будто бы новый взгляд на жизнь, на своё место в ней, иное отношение к действительности, которое не поддавалось ни объяснению, ни описанию словами.

«Просветлённый», по утверждениям дзеновских монахов, мог быстро находить единственно правильное решение в любой ситуации, становился человеком, способным в высшей мере управлять своей волей, другими словами, прибегал всё то, что требовалось для каждого самурая. В то же время власть, слава, победа и т.д. — всё то, к чему стремился японский воин, становились для самурая после «просветления» малоценными сами по себе.

Самодисциплину, хладнокровие, мужественность японских воинов, которые приписывались идеологами дзен медитации и её конечному пункту — сатори, можно прежде всего объяснить психологическими факторами, или самовнушением самураев. Благодаря значительной эмоциональной насыщенности внушённых себе представлений, чувств и идей самурай получал особую психологическую подготовку, игравшую преобладающую роль во всей его жизни. Такого рода самовнушение, практиковавшееся продолжительное время, давало самураям возможность выносить боль, быть готовыми в любой момент к смерти, помогало держать себя в руках, когда это было необходимо.

В XII — XVI вв. «дзенсю» достигла наивысшего расцвета и стала наиболее влиятельной буддийской сектой, поддерживаемой правительством сёгунов.
В то время дзен-буддизм оказал значительное воздействие на развитие всех областей культуры Японии. Само собой разумеется, что в первую очередь эту культуру воспринял сам господствующий класс средневековой Японии, в том числе и сословие самураев, которое пользовалось культурными ценностями, создаваемыми в стране. Однако в связи с развитием дзен самурайство несколько изменило свои воззрения на жизнь и смерть, культуру и её восприятие.

Дзен в тот период было уже не столь строгим учением, как первоначально. Наряду с тезисом о готовности в любую минуту хладнокровно уйти из жизни самураи приняли также положение, по которому человек одновременно обязан жить, наслаждаясь жизнью, вычерпывая её до самых глубин. «Солдатский дух должен был связывать себя с подлинной художественностью», а «японский воин — обладать не только военной доблестью (бу), но и культурой, гуманностью (бун)».

Так, некоторые самураи в редкие периоды мирного времени, кроме военных упражнений, предавались чайной церемонии, рисовали иногда тушью, любовались искусной аранжировкой цветов и даже принимали участие в представлениях театра. Но все эти элементы культуры средневековой Японии в большей или меньшей степени подвергались при своём развитии воздействию учению дзен или были порождены им.

  

 

Хотя это и выглядело парадоксально, но в свете дзеновских утверждений о ненужности знаний, о закалке одной лишь воли индивидуума буси считали положительным и полезным для своей профессии восприятие подобных производных дзен, помогающих в сложении характера воина. Например, в тяною — чайной церемонии, процветавшей первоначально в стенах буддийских монастырей и использовавшейся дзеновским духовенством для распространения своего учения, практиковались те же методы «духовного совершенствования личности», что и в дзен. (По преданию, основатель секты «дзен» Дарума уснул во время духовного созерцания (поиска истины), не выдержав усталости. После пробуждения ото сна буддийский патриарх в ярости оборвал свои веки, дабы они никогда не смогли больше помешать ему во время следования «пути» к «просветлению». Брошенные на землю, веки превратились в первые побеги чайных кустов).

Обстановка чайной церемонии отчасти напоминала медитацию. Она должна была способствовать сосредоточению мысли, cпокойствию духа, чистоте помыслов, гармонии с природой. Для того чтобы суета внешнего мира не мешала созерцанию и спокойной беседе, чайные домики (тясицу) и приёмные для ожидания церемонии (ёрицуки) устраивались вдали от шумных мест, чаще всего в глубине сада. Это обусловило в большей степени интерес к тяною во дворцовых покоях сёгунов, даймё и многих знатных самураев.
При Ода Нобунага и Тоётоми Хидэёси был развит и введён сложный комплекс действий, сопровождавших тяною. (Правила этикета были сформулированы Сэнно Рикю, назначенным Хидэёси мастером чайной церемонии при дворце. Они были призваны усилить посредством церемонии вежливость, мораль и простоту индивидуума. В возрасте 71 года Сэнно Рикю попал в немилость к Хидэёси, который приказал сделать ему сэппуку).

Помещение чайной комнаты было уменьшено и лишалось всяких излишеств.
Самураи не должны были отныне вносить в неё мечи; они оставляли их на подставках или особых крюках перед входом, так как чайная комната считалась обителью мира.

Создать надлежащую обстановку при молчаливом созерцании призваны были и сухие сады, которые первоначально устраивали дзеновские монахи в своих монастырях. Каменные сухие сады или сады камней, названные японцами «садами медитации и мышления», представлявшие собой ровные площадки с установленными на них в определённом порядке камнями и окружённые глухими стенами (в качестве классического примера обычно приводится сад монастыря Рёандзи в Киото), наиболее подходили для упражнений в психотерапии, развивали философский образ мыслей в дзеновском понимании и учили «видеть скрытое содержание» того, что было не завершено, понимать внутреннюю глубину явлений (югэн).

В XIV в. учение дзен коснулось также представлений театра «Но» — искусства аристократии и знатного дворянства, развившегося из фарсового танца сарукагу (сарукагу из комического был преобразован буддийскими священниками в религиозный танец, сопровождавшийся демократическими действиями, и назван ими «Но»). Театр «Но» представлял собой скорее «созерцательное искусство», насыщенное символикой и часто непонятное простому народу. Пьесы «Но» прославляли действия мифических персонажей, героев, верность вассала господину. Они подразделялись на исторические, или военные (сюра-но), и лирические, или женские (дзё-но). К представителям «Но» покровительственно относились сёгуны, причём Хидэёси сам выступал на сцене с песнопениями и пантомимическими танцами. В танцах «Но» принимали участие также рядовые феодалы, придворные и воины, это считалось признаком хорошего тона, «исполнением долга» вассала.

Тем не менее классические положения дзен идеалистического плана всё больше расходились с мировоззрением, выработанным самураями на основе дзеновских «искусств». Развитие науки и связанной с ней военной техники, металлургии, горного дела и т.п. расширило круг интересов самурайства. Новинки вооружения и военного искусства показывали, что одной воли для сражения недостаточно, необходимы знания, основанные на книгах, логическое мышление, которое не может рассматриваться как продукт созерцания по системе дзен, достаточное для своего времени и сословия образование. Всё это в какой-то мере меняло догмы дзен в соответствии с духом эпохи.

После окончания периода междоусобных войн противоречия между дзен и воспитанием воина по системе дзен стали ещё заметнее. Самураи, переставшие участвовать в военных действиях, получили больше времени для образования вообще. Многие буси в силу различных обстоятельств оставляли свою профессию и становились учителями, художниками, поэтами.

Несмотря на то, что подавляющее большинство самураев были преемниками идей дзенсю, имелись и такие представители сословия воинов, которые следовали учениям других сект буддизма. Прежде всего это нужно сказать о секте «нитирэн», возникшей в середине XIII в. и проповедовавшей положение о непременном превращении через определённый срок всех существ и вещей в Будду, так как он заключается во всём, будь то человек, животное или какой-либо неодушевлённый предмет. Многие самураи, будучи сторонниками догм секты «нитирэн», являлись её членами, однако большинство приверженцев «нитирэн» составляли всё же деклассированное самурайство — ронины, крестьянство и другие эксплуатируемые слои общества.

Самураями почитались и отдельные божества буддийского пантеона. Особенно популярными среди сословия буси были бодхисаттвы Каннон (Авалокитешвара) — богиня милосердия и сострадания и Мариситэн (Маричи) — божество, покровительствующее воинам.
 По существующему обычаю перед началом военной компании самураи вкладывали в свои шлемы маленькие изображения Каннон; у Мариситэн воины часто просили покровительства и содействия перед поединком или сражении.

Важное место в религиозном мировоззрении самураев занимал древний культ синто, который мирно существовал с буддизмом. Основной чертой этой религии японцев было почитание сил природы, местных божеств, предков. В качестве одной из трёх главных синтоистских святынь японцами рассматривался священный меч. (Тремя сокровищами синто считались меч, драгоценность (ожерелье из нефрита, яшмы или просто драгоценный камень) и зеркало.

— Меч (амэ-но муракумо-но-цуруги — меч небесных густых облаков) являлся символом самурайского воинства, храбрости и должен был направляться против врагов Японии.

— Драгоценность (ясакани-но магатама — сияющая изогнутая яшма) символизировала совершенство, доброту, милосердие и в то же время твёрдость при управлении и повелевании. Древние воины носили целые связки магатама. Возможно, что магатама (первоначально зубы диких животных) служила древним японцам амулетом, как и у многих народов Сибири.

— Зеркало (ята-но кагами) — было эмблемой мудрости и символом солнечной богини Аматэрасу. Оно использовалось часто в качестве предохраняющего талисмана.

Все три этих атрибута синто служили нередко жертвами, приносимыми синтоистским божествам, а иногда и сами составляли синтай («тело» бога) других богов).

По легенде, священный меч синто был извлечён мифическим персонажем — богом грома Сусаноо из хвоста восьмиголового змея и затем подарен им сестре — богине солнца Аматэрасу. Позднее Аматэрасу вручила меч, восемь кусков нефрита и зеркало своему внуку Ниниги-но Микото, отправляя его властвовать на земле. Со временем меч превратился в символ самурайства и «душу» японского воина.

Меч, наряду с зеркалом и драгоценностью, стал в ряде случаев рассматриваться синтоистами как «тело» или «облик» бога (синтай), который помещался в закрытой части главного храма любого комплекса синто — хонся. Иногда мечи не только служили синтаем, но и обожествлялись.
Богом, почитаемым в Ацута, например, был пресловутый меч Кусанаги, (Кусанаги — букв. «косящий траву». По легенде меч, переданный Аматэрасу земным властителям Японии, получил такое название после того, как с его помощью спас свою жизнь императорский принц, завоевавший северные территории страны. Принц сумел остановить надвигавшийся на него огненный шквал тем, что скосил вокруг себя траву мечом). Добытый Сусаноо в хвосте убитого им змея, богом же Исоноками считался меч, названный «Фуцу-но Митами».

Кроме меча, синто освящало также другое оружие самураев, в частности копьё. В честь копья в одном из районов Эдо Одзи, (Многие военные праздники проводились именно в Эдо (нынешний Токио), так как этот город являлся столицей сегуната, в которой присутствовало всегда большое число феодальных князей, а следовательно и их вассалов — самураев.
Устраивался 13 августа древний самурайский праздник «яримацури». Праздник проходил при обязательном присутствии двух самураев в доспехах чёрного цвета с копьями и мечами (у каждого из воинов на поясе висело по семь мечей длинной более четырёх сяку каждый — 1 сяку = 30,3 см.) и восьми мальчиков-танцоров, бросавших после исполнения танцев («сайбара» и «дэнгаку») в толпу свои шляпы, которые рассматривались как талисманы счастья. В этот же день священники синто раскладывали в храме маленькие копья. Их разрешалось уносить верующим с собой, однако с условием возвращения на следующий год не одного, а двух таких же миниатюрных копий. Они служили амулетами, защищавшими якобы от воровства и пожара.

Синто требовало от самураев обязательного почитания умерших предков и поклонения душам убитых в бою воинов, военачальников, обожествлённых героев и императоров. Считалось, что умершие прародители становились богами и, наделённые сверхъестественной силой, оставались в мире живых, влияя на события, населявшие этот мир, и рядовые духи-покровители (удзигами) в особенности, могли, по представлениям японцев, распоряжаться человеческими судьбами, влиять на успех или неудачу в жизни, оказывать воздействие на ход сражения и т.д. Поэтому самураи верили в божественную предопределённость и ставили свою волю в полную зависимость от «воли богов». Перед каждым военным предприятием воины обращались к удзигами, боясь навлечь на себя гнев духов предков, ибо они властвовали над природой, и все бедствия — это месть духов за несоблюдение благочестия. Почитание предков влекло за собой почитание родины — «священного места обитания богов и душ предков». Синто учило любви к родине ещё и потому, что Япония, и только она одна, является «местом рождения» Аматэрасу — богини солнца, которая передала управление страной своим «божественным потомкам».

Поклонение предкам и местным божествам развивалось в культ национальных богов и императора (тэнно — «посланника неба», «источника всей нации», единственного из всех правителей земли, имеющего «божественное происхождение», власть рода которого передаётся из века в век неизменно и непрерывно. (Нынешний император Хирохито считается 124-м представителем непрерывающейся династии, начавшейся в 660 г. до н. э. Правлением мифического тэнно Дзимму, потомка богини солнца Аматэрасу).

Это имело большое значение в формировании понятия верности самурая феодалу, императору и Японии в целом, проявившемуся во всех несправедливых войнах, которые велись под знаменем национальной исключительности «японской расы».

Кроме душ предков, героев и т.д., самураи особенно почитали синтоистского бога войны Хатимана, прототипом которого являлся обожествлённый, по традиции синто, легендарный император Японии Одзин. Впервые Хатиман упоминается как «помощник» японцев в 720 г., когда он, по преданию, оказал эффективную помощь в отражении нашествия со стороны Кореи. С тех пор его стали считать покровителем японских воинов. Перед каждой военной кампанией самураи возносили Хатиману молитвы, просили его оказать поддержку в предстоящей борьбе, приносили клятвы — «юмия-Хатиман» («да увидит Хатиман наши луки и стрелы» или «клянусь Хатиманом»).

Наряду с Хатиманом самураи признавали богами войны мифического тэнно Дзимму, основателя императорской династии, императрицу Дзингу и её советника Такэти-но Сакунэ, а также принца Ямато-дакэ (Ямато-такэру), покорившего айнский восток Японии.

В честь богов войны устраивались в определённые дни празднества. Одним из них был «гунсинмацури», торжественно отмечавшийся 7 октября на территории синтоистского храма в Хитати. Ночью в пределах храма собирались мужчины с мечами (дайто) и женщины с алебардами (нагината), развешивались бумажные фонари, которые затем сжигались.

Синто, являясь исконной религией японцев, однако, редко присутствовал в чистом виде в религиозной жизни самураев. Буддизм, проникший в середине VI в. в Японию, был более развитой (при этом — мировой) религией, нежели примитивный синтоизм. Поэтому он был сразу же принят правящими кругами страны и использован в их интересах. Тем не менее синтоистские священнослужители не желали отказаться от своих привилегий и опирались на народные массы, продолжавшие исповедовать традиционную религию. Это заставило буддийское духовенство и правителей древней Японии идти по пути сотрудничества двух религий, что со временем привело практически к синкретизму синтоизма и буддизма.

Слияние синто и буддизма отразилось на духовной жизни самурайства. Нередко японские воины перед военными походами или решающей битвой одновременно поклонялись духам синто и божествам буддизма. В результате подобного сосуществования многие боги синто стали наделяться особенностям буддийских бодхисаттв, в то время как пантеон буддизма пополнялся принятыми в него божествами синтоизма. Культ Хатимана, в частности, номинально являвшегося богом синто, был глубоко пропитан буддизмом. Многие из изречений, приписанные Хатиману, явно носят буддийский характер, так как в них он называет себя Босацу — бодхисаттвой — чисто буддийским термином.

В дальнейшем Хатиман был признан буддийским духовенством бодхисаттвой и получил имя Дайдзидзайтэт. То же можно сказать и о синтоистской богине Аматэрасу, «прародительнице» императорской семьи. Аматэрасу была объявлена приверженцами буддийской секты «сингон» воплощением верховного космического будды Вайрочана (Дайнити).

Одновременно с буддизмом в Японии начало распространяться конфуцианство чжусианского толка. Учение Конфуция, переработанное Чжу Си, представляло собой консервативное, догматическое течение более идеологического, чем религиозного плана, так как оно включало в себя, кроме религиозных, очень слабо развитых, ещё и этические моменты. В Японии конфуцианство пошло по пути адаптации в местных условиях, сливаясь с буддизмом и синто, воспринимая некоторые их положения. Конфуцианство подтвердило синтоистские требования о «верности долгу», послушании и повиновении подданного своему господину и императору, требовало морального совершенствования посредством строжайшего соблюдения законов семьи, общества и государства. Главной обязанностью каждого мужчины конфуцианство, как и синто, считало обязательное почитание прародителей и отправление культа предков; оно учило дисциплине, повиновению, уважению старших. Всем этим прежде всего и была обусловлена активная поддержка конфуцианства феодальными правителями Японии. Это сделало конфуцианство основой воспитания в среде господствующего класса, и в частности самураев.

В основе конфуцианства лежал принцип патриархальности, который ставил сыновнюю почтительность превыше всего. Согласно конфуцианскому учению, в мире существует большая мировая семья, состоящая из Неба-отца, Земли-матери и человека-дитяти. Вторая большая семья — государственная. В ней император является одновременно и Небом и Землёй (отцом и матерью), министры — его старшие сыновья, народ — младшие. И, наконец, обыкновенная семья (политическая и социальная единица). Глава каждой семьи должен повелевать своими домашними и отвечать за них перед государством, которое признаёт только семью и игнорирует отдельную личность. Отсюда догмат верности и беспрекословного подчинения отцу, феодальному князю (который в конфуцианском смысле слова рассматривался так же, как «отец»), сёгуну.

Конфуцианство учило, что человек становится человеком в силу пяти добродетелей (постоянств), отличающих его от животного.

Первой из них конфуцианство называет человеколюбие, сущность которого — любовь и проявление — добро. Далее следует справедливость — всё хорошее и правильное, всё, что в данном случае соответствует разуму. Называется это хорошее и справедливое долгом (другими словами, исполнять свой долг — это действовать в интересах других, не обращая внимания на свою собственную пользу). Третья добродетель — благонравие, почтение к людям, почтительное отношение к «стоящим выше нас» и непрезрительное отношение к «стоящим ниже нас». Иначе говоря, благонравие — это скромность. Четвёртая добродетель — мудрость. Быть мудрым — значит быть сведущим в причинах явлений, знать хорошее и дурное, различать правду и неправду, добро и зло и разбираться даже в том, что не слышно уху и не видно глазу. Последняя, пятая добродетель — правдивость — это то, что незыблемо, непреложно, что без лжи и фальши твёрдо согласуется с «путём», то, что есть правда и истина и т.д. Все эти положения, заимствованные японским философом Кайбара Экикэн у императора учения Конфуция чжусианской школы Чжоу-цзы, и представляют основу конфуцианства, принятого в Японии.

Понятие человеколюбия, по Конфуцию, включают в себя всё положительное, содержащееся в вышеуказанных добродетелях, поэтому он говорил только о человеколюбии как о главной добродетели, включающей в себя все перечисленные постоянства. Если человек, следуя природе пяти постоянных добродетелей, или человеколюбия, «не находится под пагубным бременем своих страстей и только всецело представляет себя влечению естественного начала», то в его жизни возникают пять человеческих отношений: между родителями и детьми; господином и слугой; мужем и женой; старшими и младшими братьями; между друзьями. Эти пять основных отношений называли «горин».

Для самурая отношение между господином и слугой было основным. Из этого отношения черпались понятия о долге господина перед слугой и слуги перед господином. Содержание своих слуг было законом нравственного долга господина, и он не мог считать это своей милостью по отношению к слугам, так как жил трудом своих слуг и должен был, наоборот, смотреть на это как на милость с их стороны. Для слуг же служение господину есть долг и обязанность, а не милость. С благодарностью они должны получать от своего господина выдачи натуры или деньгами, и их должна воодушевлять только одна мысль: отдать свою жизнь за него. «Это — закон нравственного дола слуги», — говорится в конфуцианском учении. Такие отношения — не что иное, как «справедливость», или «нравственный долг господина и слуги».

Идея верности господину и неразрывно связанное с ней понятие долга были выдвинуты в бусидо на первый план, в то время как более отвлечённые философские положения конфуцианства претерпели на японской почве соответствующую перегруппировку и переоценку, не меняя, однако, своей сути. Верность («служение господину как источнику всех благ») и долг («осуществление этой верности») во всей конфуцианской этике являлись наиболее активными элементами, всё остальное считалось второстепенным и «покрывалось практическими идеями» этих двух понятий, занимало как бы побочное, служебное положение. Но верность господину могла выражаться не только в постоянном служении ему, готовности в любой момент пасть за него. Вассал проявлял свою верность также тем, что следовал за своим господином по пути смерти, выражавшемся в «самоубийстве вслед», которое стало к XIV в. распространённой формой исполнения долга.

Таким образом, религиозное мировоззрение самураев слагалось из догм буддизма и конфуцианства, привнесённых в Японию из Китая, и элементов верований и обычаев местной, национальной религии — синто, которая вошла с ними в тесное соприкосновение.

Со временем элементы этих трёх религий переплелись и составили как бы единое целое. Другие большие религии и религиозные течения оказали на сословие воинов менее существенное влияние.

Тем не менее на долю христианства, появившегося в Японии вслед за прибытием португальцев в XVI в., выпал больший успех. Деятельность христианских миссионеров, прежде всего иезуитов, принесла свои плоды. Так, половина армии в походе Тоётоми Хидэёси против Кореи в 1598 г. была христианской. Однако христианство недолго процветало на японской почве.

Христианство в Японии не было христианством в полном смысле этого слова. Оно было весьма своеобразным и включало в себя элементы синто и буддизма. Синкретичность христианства на Японских островах проявлялась, к примеру, в том, что Японцы отождествляли богоматерь с Амида-буцу или с Каннон-босацу.

Вслед за неожиданным подъёмом влияния христианства последовало ещё более быстрое его искоренение, обусловленное опасениями сёгунов в связи с проникновением в страну иностранцев, которое таило в себе смертельную опасность для существовавшего тогда государственного строя. http://miuki.info/2011/05